Современная российская политика, начиная с 80-х гг. ХХ века, всё более активно перемещается в виртуальное пространство. Средства массовой информации становятся эпицентром политической жизни общества, что приводит к формированию особой коммуникативной среды под названием политическая медиареальность. В сетке вещания как центральных, так и региональных телеканалов появляется огромное количество политических программ, работающих в жанре шоу, то есть эти программы создаются по принципам зрелищности, карнавальности, интерактивности. Активная экспансия формата шоу (представления) в политику свидетельствует о том, что публичная политика в России интегрируется в пространство массовой культуры, работает на популярность и зрелищность. Тем сам, классическая модель политического дискурса (аналитическая направленность, мнение специалистов, ответственность за свои слова) постепенно вытесняется из информационного пространства. Основная задача подобных шоу - не аналитика, а экспрессия, повышение эмоционального фона, вовлечение и участников, и зрителей в некий политический карнавал. Важнейшими характеристиками нового политического дискурса являются манипулятивность, идеологичность, игровой характер. Карнавальный характер политического шоу отвечает заказу общества массовой культуры на развитие политики в формате прямой демократии, на развитие коммуникации между элитой и обществом.
Всё новое, как известно, это хорошо забытое старое. Известная формула управления народными массами, звучащая как «Хлеба и зрелищ!», была знакома уже античному миру. А когда с хлебом сложно (перманентные экономические трудности), упор делается на игры и зрелища. Политику и шоу-бизнес объединяет обязательное присутствие игрового начала в этих видах коммуникации. Игра-это древнейшая культурная универсалия, исследованная известным культурологом Й. Хейзинга в работе «Homo ludens» («Человек играющий»). Человек играющий, по мнению автора, выражает такую же существенную функцию жизнедеятельности, как и человек созидающий.
Современные политики прекрасно знают, что людьми гораздо легче управлять с помощью мягкой силы внушения, нежели грубой физической силой. Поэтому они стремятся изменить сознание людей, чтобы потом иметь возможность руководить ими. Новые политические технологии создаются с теми же целями, как и любое современное оружие и требуют не меньшего мастерства. А виртуальная реальность - это поле применения политических технологий, пространство социальной магии. Как показывает практика, современный человек верит в социальную магию, что проявляется в культе политиков, «экспертов» - своего рода социальных магов. Кстати, именно они и являются основными участниками политических программ. «Современный политик совмещает в себе две противоположные и несравнимые функции. Он обязан действовать одновременно и как Homo magus и как Homo faber. Политик - это священник новой, совершенно иррациональной и загадочной религии» [1]. Игра в политике носит острый конкурентный характер, в ней выигрывает тот, у кого больше ресурсов - информационных, экономических и творческих. Политик, участвующий в политических передачах, должен представлять собой не только «homo faber», но и «homo ludens» - хорошего игрока на площадке политического шоу. Он должен обладать мощной харизмой, в совершенстве овладеть вербальной магией, быть мастерами политической пропаганды. Так, Л. Витгенштейн рассматривал вербальную магию как уникальную «языковую игру». Только настоящий маг способен управлять магией слова и использовать слово как мощное оружие. Вербальная магия является неотъемлемым элементом социального управления, способом манипуляции массовым сознанием. Хотя в современной практике массовой коммуникации убеждение посредством словесной аргументации всё чаще заменяется эмоциональным воздействием на сознание посредством зрелищности. Происходит синтез политической информации и зрелищной развлекательности. Кроме того, важнейшим элементом политической игры является фигура ведущего, медиатора программы. В пространстве смеховой, карнавальной культуры издавна известен персонаж, называемый трикстером. Трикстер - это шут, клоун, герой площадного театра, скоморох. Это архетипический образ вновь появился в современном политическом пространстве. «Призрак трикстера никогда не покидает мифологию - будь он в безошибочно узнаваемом или странно изменившемся облике. Очевидно, он представляет собой одну из «психологем, одну из чрезвычайно древних архетипических структур психики» [2]. В современной отечественной политике в качестве примера политического трикстера чаще всего упоминают В. Жириновского, В. Черномырдина, Б. Ельцина.
В настоящее время для характеристики современных политических коммуникаций всё чаще применяются категории М. Бахтина «смеховой мир», «праздничность», «карнавализация». По мнению Бахтина, карнавальная культура расцветает в период кризиса, нестабильности в обществе. Карнавал не разыгрывают, в нём живут по его собственным законам. Для карнавала характерно стирание различий, разрушение барьеров между людьми, нарушение правил поведения. На карнавале не приветствуется серьёзность, все должны веселиться. В России также существовали многовековые традиции скоморошества. В современной политике карнавальный стиль становится существенной характеристикой избирательных кампаний, политических акций, партийных съездов, маршей протеста. Да и современная интернет-культура может рассматриваться как своеобразная форма скоморошества. Культ «коллективного трикстера» возобладал в СМИ. Трикстер, в отличие от политика классической эпохи, презирает не только закон, но и правила приличия, у него низменная речь, он никогда не говорит серьёзно. Его главная задача - вовлечение публики в игру, ибо политическое шоу всегда носит интерактивный характер. Политическое шоу - это место бурных споров, порой переходящих в потасовки. Однако, в этих спорах не рождается истина, ибо истину невозможно отыскать в процессе драки. По сути, никакого отношения к аналитике политическое шоу не имеет. Участников этого представления интересует, скорее, т.н. «пост-истина». Термин post-truth (пост-истина) оксфордский словарь назвал главным словом 2016 года. Пост-истина описывает такую ситуацию, в которой «объективные факты влияют на формирование мнений людей в меньшей степени, нежели публичные высказывания, воздействующие на человеческие эмоции и обращающиеся к личным убеждениям слушателя». А политика пост-правды - это особый тип политической культуры, в которой дискурс формируется через обращение к эмоциям и убеждениям аудитории, а также упорное игнорирование тех фактов, которые противоречат заданной концепции. В общем, говоря по-русски, у каждого своя правда. Истины нет и всё на свете - лишь вопрос интерпретаций. В этом смысле русский язык более точен, ибо в английском языке слова истина и правда обозначается одним словом - truth. Согласно концепции пост-истины, если какие-то факты пересекаются с личными убеждениями и опытом человека, то тем хуже для фактов. Эмоции перекрывают факты, поэтому манипулирование эмоциями зрителей - это эффективный способ информационного воздействия. Понятие «post-truth», по сути, означает капитуляцию истины перед различными правдами. Хотя истина никуда не исчезает, она просто утрачивает своё влияние. Всё это не плохо и не хорошо, просто человек оказался в мире, где реальность постепенно теряет своё значение, скорее, можно говорить о доминировании виртуальности. Медиа - это посредник между внешним и внутренним, но в современном обществе это посредник выходит на главные роли, заменяя собой реальный мир. Всё это идеально вписывается в концепцию «общества спектакля», сформулированную французским философом Ги Дебором ещё в 1967 году. Согласно этой концепции, то, что происходит на экране - важнее и реальнее того, что происходит в жизни. В принципе, шоу-бизнес создан для того, чтобы нас развлекать, но когда он становится элементом политического управления, тогда и шоумены становятся политическими фигурами.
Список цитируемой литературы:
1. Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. - М., 1990. - №2. - С.63.
2. Юнг К. О психологии образа трикстера. / Радин П. Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев. - Евразия, 1998. - С. 276.
Автор: Бабыкина Н.Н., Ухтинский государственный технический университет, Ухта, Россия